Первый раз я задумалась о Церкви после разговора с одним знакомым. Мы шли и говорили о разном образе жизни. Я сказала, что люди, которые мне интересны, почему-то, как правило, живут не как все. В глазах большинства - они какие-то ненормальные: ходят в походы, не слушают попсу, все что-то ищут, о чем-то размышляют, не тонут в бытовых проблемах. И услышала в ответ: "А почему ты решила, что это у тебя сохранится на всю жизнь? Ты и глазом не успеешь моргнуть, как погрузишься во всю эту бытовуху. А Церковь - она как раз дает возможность жить, всегда работая над собой".
Меня тогда это в первый раз задело. Я училась в мединституте на медико-биологическом факультете. Жила в общежитии. Читала много философской литературы. И это было не просто чтение, а образ жизни - чтение, музыка, походы, рок-концерты, выставки. Мы с друзьями не называли все это поиском смысла жизни, но, по сути, это было именно так. Рерихи, Даниил Андреев, Блаватская... Мы все пробовали на вкус. И все было не то. Одновременно, видимо, накапливался мешок грехов - один, второй, третий, они тяготили всё больше и больше. Наконец, началась настоящая депрессия, тяжелая, черная. Причем, внешне всё было хорошо, и жизнь складывалась на удивление благополучно.
Ну, действительно - и то хорошо, и это, и нынешний год удачнее, чем прошлый, а прошлый - чем позапрошлый, а на душе всё равно скверно. Только когда я слушала музыку, становилось легче.. Или когда выливала на себя таз холодной воды. Помню, в какой-то момент стало так плохо, что я просто побежала с шестнадцатого этажа, на котором жила, вниз на первый, и с первого бегом на шестнадцатый, чтобы снять эту боль физической усталостью. А потом как-то так сложилось, что все мои близкие подруги пришли в Церковь. В одно время. Независимо друг от друга. Но меня это в Церковь не привело, скорее, наоборот. Видимо, какие-то темные силы во мне восстали. Я специально никого ни о чем не расспрашивала. Мне казалось, что подруги от меня отдалились. Я чувствовала, что у них что-то происходит, хотя они мне ничего не проповедовали.
Теперь я понимаю, это было так сокровенно, что им просто сложно было поделиться обретенным сокровищем. Но сердце за меня у них болело, и однажды они просто позвали меня с собой - причаститься. Практически не объяснив, что это такое. И мы поехали в Ново-Иерусалимский монастырь, в Истру, где жила одна из моих подруг. Было начало лета, Троица, на полу храма лежала скошенная трава и от нее приятно пахло свежим сеном. Мы отстояли вечернюю службу, потом мне дали молитвослов, показали какие-то молитвы, и я их прочла, практически не вдумываясь в смысл. А утром пошла на исповедь. Правда, фактически никакой исповеди не получилось - я только плакала и говорила, что каюсь во всех грехах. Меня накрыли епитрахилью... Потом я причастилась...
Помню, мы шли из храма, шли по двору Ново-Иерусалимского монастыря, вокруг зеленая трава, солнце, и я вдруг почувствовала такое счастье, такую радость, какая бывает только в детстве, когда рядом папина и мамина рука, солнце светит, и всё замечательно и прекрасно! Все в мире перевернулось. Это было воскресение. Оказывается, я даже не подозревала, какая сильная у меня была депрессия. Но после причастия она ушла, и мне вдруг стало так легко. Это было для меня, как если бы я увидела Самого Христа. Всё! Сомнений больше не было. Это было то, что в науке называется блестящим экспериментом: какие могут быть сомнения, когда ты сам всё увидел. Но при этом я понимала, что это чудо - именно для меня, это мой личный опыт, мое переживание, оно очень тонкое, очень деликатное, и я не могу им ни с кем поделиться, не могу даже объяснить, что со мной произошло.
Потом начался поиск своего храма, поиск духовника, я молилась своими словами, просила, чтобы Бог помог пристать к Церкви. И произошло следующее маленькое чудо. Как-то подруга позвала меня в свой приходской храм, я поехала, но службы там в ту субботу утром почему-то не было. Оказавшись перед закрытыми дверями, я, как ни странно, ничуть не расстроилась. А на обратном пути, уже у самого метро, обернувшись, увидела другой храм - Святителя Николая в Кленниках. Сердце у меня дрогнуло, я зашла туда и поняла, что оттуда не уйду. Потом была исповедь - уже настоящая, подробная, и началась жизнь в Церкви. Чудесная, радостная, светлая. Ощущение было такое, словно меня вынесло в открытое море, а потом еле живую, побитую и истерзанную, прибило к родной земле, к родному дому, где меня ждут-не дождутся.
Маргарита, 33 года
Журнал "Фома" №4, 2007 год
Оставить комментарий на статью